«Пришла в класс, а там – семь человек Ярушины! Спрашиваю, вы что, родственники все? Смеются: нет, мы все из деревни Ярушино!»
Конец августа. На Пермь снизошла внезапная летняя теплота и солнечные лучи: в их компании я еду во второй лицей на интервью с учительницей истории - Поварницыной Еленой Степановной.
Перед входом в лицей – масса звукового оборудования и лицеистов – не понятно даже, кого/чего больше. Ничего удивительного, ведь на носу первое сентября, поэтому учеников выдернули из остатков «отпускных» дней для репетиции празднования сентябрьской линейки. Протискиваюсь мимо лицеистов и огромной орущей колонки – вуаля, здание окутывает меня прохладой помещения. Бегу к заветному кабинету истории, где меня уже ждёт Елена Степановна.
«Я пермская, но городской себя не считаю: родилась и выросла в Орджоникидзевском районе (в то время он не входил в черту города), в поселке Нижнее Васильево, который только начинал застраиваться деревянными домами. Поэтому взрослые всегда были заняты работой, давая детям много свободы. Раньше я думала, что меня воспитала улица, так как мы дружили всей «улицей», придумывая игры, которые могли длиться все лето. Кстати, из всей нашей большой компании высшее образование получили только мы с сестрой. Теперь я понимаю, что главную роль в моем воспитание сыграл отец. И делал это своим примером. Он был председателем уличного комитета, истинный представитель советского человека – всё делал качественно, с душой, максимально честно. Он добился освещения на каждом номерном знаке дома, организовал озеленение улицы, сделал мостки для полоскания белья на реке и место для безопасного купания детей. Объединил несколько домов, в которых провел водопровод. Построил дом. Освоил кролиководство, научился выделывать шкурки кроликов, чтобы мы, его дочери, могли надеть пальто с меховым воротником».
Елена Степановна в полной мере переняла от отца инициативность и желание помогать людям: «У нас даже была тимуровская команда, созданная под впечатлением книги Тимура Гайдара! Как-то под покровом ночи (чтобы не светить свои хорошие дела) мы решили заменить соседке старый дырявый почтовый ящик. Вот это был детектив! Соседка нервничала, потому что слышала ночью шорохи и стуки – а мы прятались по кустам! Потом услышали, как она ворчала: мол, нравился старый, а тут новый прибили…»
После школы Елена Степановна поступила в классический университет, но не сразу: успела поработать и дояркой, и секретарём-машинисткой на крупном предприятии. После зачисления на истфак тоже были свои сложности: «Автобусы тогда ходили очень редко, я вынуждена была ездить на электричке. Приезжала в университет рано до занятий – а уехать я могла только в 11 вечера. И так каждый день. Но потом девочки-однокурсницы меня пожалели: они договорились с комендантом, чтобы я жила у них в комнате на раскладушке. Так началась наша дружба, которая продолжает нас согревать душевным теплом и в настоящее время».
Из разговора мне показалось, что жизнь в университете дала учителю много важных жизненных уроков: «В первую очередь – чувство коллективизма. Мы дружили всем этажом, не важно, с какого ты курса. Если пришла посылка нашей соседке-армянке – настоящее застолье устраивалось для всех! Шика в питании в то время не было, тем более, у студентов в общежитии. Досуг был полезный – в воскресенье отстоять очередь в Горьковку (готовились к семинарам), после библиотеки – в кино на самый вечерний сеанс. Писали юморные стенгазеты к праздникам все вместе. Даже фильм сняли, в котором были и костюмы, и борьба на шпагах! В 90-е годы сокурсник этот фильм отреставрировал и на очередной встрече выпускников подарил каждому видеокассету».
Жизнь после университета в советское время – это так называемое «распределение» на работу, которое ждало всех студентов. Изначально варианты по предложенному списку выбирали отличники, а уже потом – всё остальные:
«Я выбрала место распределения по названию, даже не посмотрев карту Пермской области. Мне показалось оно красивым: Тис. Это село находится в Суксунском районе на окраине области, и ехать туда на автобусе не меньше шести часов! Пришла в класс, а там – семь человек Ярушины! Спрашиваю, вы что, родственники все? Смеются: нет, мы все из деревни Ярушино».
Некоторые истории учительницы времён работы в сельской школе заставляют пробежаться мурашкам по телу: «Мы, молодые учителя, жили на хуторе – в доме на окраине деревни. Однажды ночью к нам пришёл ученик. С ножом. Девочка, которая ему нравилась, отвергла его, и он на почве неразделённой любви решил пойти и всех перерезать. Он влетел – нож сразу же оказался у моего горла. Не знаю, как хватило спокойствия… Говорю – в дальнюю комнату не проходи, там одна из учительниц уже почти в декрете, представляешь, если она тут с перепугу рожать начнёт? И что мы делать будем? И он послушался! Сидел, сидел, потом начал рассказывать про свою жизнь (непростую, к слову). Так и остался, горемыка, до утра. Утром наказали ему остаться в доме, принести воды, нарубить дров – короче говоря, вести наше хозяйство. А мы пошли на уроки и к администрации решать, что с ним делать. Такая вот жизнь в деревне».
После окончания практики в селе Тис Елена Степановна стала работать в 32 школе – к слову, она, уже будучи на пятом курсе, преподавала там историю, но «распределение есть распределение». В 32 школе учительница я проработала 10 лет, а потом ей предложили участвовать в собеседовании на вакантные места во вновь создаваемом втором лицее – это был 1990 год. Итог – уже 29 лет работы здесь!
Но не все моменты большой педагогической практики в Советском союзе были спокойными: «Ещё во время работы в 32 школе ко мне на урок пришла методист. Она показалась мне очень строгой и пожилой. Начала урок – и чувствую, что страшно волнуюсь, все как-то не так получается, боюсь допустить историческую ошибку. И вдруг замечаю, что методист на последней парте дремлет. И я воспарила, успокоилась, все пошло обычным чередом. А в конце урока она подходит и дает полный анализ услышанной темы и методов работы. Оказалось, она всё слышала, подмечала, а так называемый «сон» был просто психологическим приемом, позволяющим не смущать молодого учителя».
Однако ради некоторых моментов все сложности профессии учителя окупаются с лихвой: «Однажды в день моего рождения ученики исторического класса сделали необычный подарок - пригласили на урок саксофониста… Дверь открывается, он входит, начинает играть… Трудно словами передать мое эмоциональное состояние. Это было так неожиданно, что в растерянности я даже не поблагодарила его за чудесную игру. Или вот сейчас сижу за компьютером, смотрите, у меня прикреплена записочка: «Чтобы каждое утро было бодрым!». Не помню, с какого подарка я ее сняла и сюда прикрепила, но точно знаю, кем она написана. Этот кусочек душевной доброты лицеистки радует меня каждый день. К ученикам быстро прикипаю, а, сделав выпуск, легко отпускаю. В былые времена, когда все контрольные работы писались от руки, проверяя их дома, я старалась не смотреть на фамилию, чтобы быть максимально объективной. Удивительное дело, возникало ощущение, что я слышу голос написавшего и чувствую, чья это работа. Жаль, что сейчас всё на компьютере и проверять работы стало не так душевно».
На такой доброй ноте – про душевность – мы закончили разговор: отпустила Елену Степановну, она побежала домой, выпускать строителей, которые делают ремонт в её квартире.
Выхожу из лицея – до сих пор тепло и солнечно. Думаю о том, что Елена Степановна создаёт впечатление человека, у которого присутствует строгий внутренний стержень, который окутан невероятной глубины душой. Этот человек всю жизнь шёл по своему особому жизненному пути. Странному, но верному пути, который и привёл учительницу к гармонии мыслей, действий и результатов.
Оксана Дробченко
